"Форсаж 4" оказался ровно тем, что от него ждали — и это стало самым лучшим выходом. Мода перезапускать геройские франшизы в темных тонах его не коснулась, мода проявлять могучий интеллект в комиксах и боевиках его не коснулась, мода вообще его не коснулась — новый "Форсаж" оказался чистым возвращением в 2001 год. Благодарные за такую машину времени зрители облегченно выдохнули и пошли — принеся в кассы на треть больше денег, чем продюсеры и прокатчики рассчитывали в самых радужных мечтах. 72,5 миллиона стали не только лучшим стартом 2009 года, но и лучшим стартом для фильмов про автомобили.

Самое же лучшее в этом то, что теперь у всех все будет хорошо. Хорошо все будет у нашего дорогого Дизеля — фильм, где супергерои играют воспитателей, обычно являются началом конца, и после "Лысого няньки" казалось, что Дизелю крышка. Дичайший "Вавилон н.э." надежд не прибавил, зато теперь он снова Манфред и Каин, а студийные зомби — плевки у него под ногами. Хорошо будет у Мишель Родригес, которая не вылезает из тюрем, общественных работ и принудительных реабилитаций — слишком любит гонять "под воздействием", как указывают в протоколах. Хорошо будет у Пола Уокера и Джорданы Брюстер. Плохо будет только у нас — такие сборы могут вообще отбить охоту у студий делать что-то новое.

Взято с film.ru

— Вы очень жестоко обошлись с Домиником, вам не кажется? Вы убили его девушку и приготовили для него довольно жесткий финал...

— Понимаете, когда мне позвонили и предложили снять "Форсаж 4", я подумал, что я хотел бы сделать это только со старыми актерами. Когда снимаешь большое кино с большим бюджетом, важно, чтобы люди хорошо понимали, зачем они это делают. Когда мы занимались сценарием, тяжелее всего давался Дом. Он и в первом фильме был чем-то большим, чем казался на первый взгляд. Вопрос заключался в том, как он будет развиваться, как личность. Так вот у нас получилось кино о семье. Традиционная семья, и что это значит. Для Дома невероятно важна идея жертвенности. Раньше Дом всегда убегал, у него никогда не было необходимости остаться. А в этом фильме он достаточно многому научился, и в бешеной гонке в туннеле между Мексикой и Америкой он решил остаться. И сделав это, он приготовился к последствиям. Но в кино, когда ты готов ответить за свои поступки, происходят только хорошие вещи. В конце концов, у него же есть друзья. (Смеется).

— Можете рационально объяснить обаяние Вина Дизеля?

— Я думаю, он очень дотошен. Это при том, что он очень фактурный актер, играет "от живота". Ему надо было сыграть три строчки диалога, и я не преувеличиваю, мы разговаривали о них семь часов: почему, почему, как и зачем он это говорит? Он так готовится... но может быть и спонтанным. Вот почему он так интересен. У кучи парней есть гора мышц, у него есть нечто гораздо большее. Обычно в этом фильме люди говорят о погонях, а для меня главная сцена — разговор Дома с сестрой, когда они сидят в машине. Он может быть самым сильным парнем в мире, но он уязвим, он любит свою сестру. Он очень много вкладывает в персонажа — в конце концов, если этого не делать, в фильме останутся только тачки.

— Давайте о тачках поговорим. В этом фильме вы явно восхищены американскими машинами семидесятых. Забавно, я в одну неделю увидел два зеленых форда Гран Торино — в вашем фильме, и в иствудовском.

— Мы снимали почти одновременно. И я как раз подумал, что мне нужен Гран Торино, мы начали их покупать, и тут как раз обнаружилось, что у нас есть конкуренты. Цена выросла, владельцы этих машин чуть с ума не посходили.

— Слушайте, но вот ведь странная вещь. Есть мощная мифология старинных американских тачек, начиная, наверное, с сороковых годов, в каждом десятилетии. И в семидесятых, видимо, появился последний такой миф — Мустанг, Торино, Камаро — и после этого ничего. Почему так?

— Я научился ценить машины, пока снимал это кино, так-то я к ним вполне был равнодушен. Вообще сейчас, когда все детройтские заводы на грани банкротства... вы посмотрите на машины 60-х и 70-х? Просто посмотрите на линии. В них столько любви и страсти... И поэтому они до сих пор ездят. Это машина, которую нужно любить, за которой нужно ухаживать. А в наше время люди, которые делают машины, руководствуются не любовью, а только деньгами. Вы покупаете машину, а через три года вам с ней скучно и вы ее продаете. Так задумано. Нельзя же любить машину двадцать лет, нужно, чтобы вы каждые несколько лет покупали новую. То же самое с телефонами, компьютерами, всем остальным. Каждые три года нужно купить новый. Детройтским воротилам хочется сказать: вот же у вас решение. Попробуйте снова делать вещи, которые люди будут любить. Я думаю, это важно. Я не хочу спасать автомобильную компанию, которая делает одноразовое говно. Это как раз в восьмидесятых началось, когда все вещи стали одноразовыми.

— А как вы думаете, что в последние, допустим, двадцать лет выпустили такого, что люди будут коллекционировать и с чего они будут сдувать пыль через тридцать лет?

— Это печально. Я думаю, что через тридцать лет люди все еще будут фанатеть по машинам 60-х и 70-х. У нас сейчас есть шанс из-за глобального кризиса снова перейти к этой стратегии, когда машина покупается надолго. А вообще я вот что думаю. Сейчас есть такие технологии... высокотехнологичные дешевые цифровые камеры, например. Режиссер может снимать удивительное кино практически бесплатно.

— Ну да, раньше нужно было покупать километры пленки...

— Именно. В 2001 году я снял свой первый независимый фильм, тогда уже были цифровые камеры, но разрешение никуда не годилось. А сейчас разницы в качестве уже практически нет. Я думаю, это революция и народовластие. Я думаю, это шанс для каждого. Я надеюсь, через тридцать лет кто-то придумает, как снять кино за сто тысяч долларов, которое по качеству не уступит голливудскому или будет лучше. Я мечтаю увидеть это кино.

— А что вы думаете о франшизах, таких, как ваша? Из-за кризиса что-то поменялось?

— Правда в том, что нам сейчас придется смотреть все больше и больше таких фильмов. По-настоящему под ударом только независимое кино. Его и раньше было трудно финансировать, а сейчас вообще невозможно. Когда я был в киношколе в 2001 году, я посмотрел первый "Форсаж" в кино — я билет купил! Сейчас, когда люди приходят на фильм с Вином, Полом, Мишель и Джорданой, это все равно, что навестить старых друзей. В такое время, как сейчас, это полезно, люди могут убежать от действительности. И я надеюсь, что студии не примут это за должное. Это большой бюджет, тачки и погони, но нужно, чтобы это было чем-то большим. В Голливуде люди иногда об этом забывают, они забывают, что нужно вообще-то кино снимать.

— Значит ли это, что голливудские продюсеры будут давить нас сиквелами?

— Возможно. Тут вот что важно: они по-прежнему будут снимать глобальные крупнобюджетные проекты. И постепенно отказываться от средне- и малобюджетных фильмов, вот что печально. И это отличный шанс для кинематографистов со всего мира — шанс заполнить эту дыру. Продюсеры студий люди неэмоциональные, их работа — математика и получение денег. Но у меня другая работа, я режиссер, и я должен видеть в любой ситуации шанс снять кино. Давайте сделаем что-то забавное, что-то, что будет для нас важно. Я думаю, сейчас реально интересное время. Вот смотрите, вышли "Хранители". Нравится вам это кино или нет, но это отличная история. Человек заставил студию снять нечто такое, что обычно на экраны не выходит.

— А как это у него получилось? Там же и бюджет огромный...

— Потому что это Зак Снайдер, он сорвал банк на "300 спартанцев". Он это заслужил. Я надеюсь, что и я когда-нибудь заслужу такие возможности.

— Ногой дверь открывать?

— Ну да (смеется).

Взято с film.ru

Старина Дом (Вин Дизель), прятавшийся от ФБР последние шесть лет в Доминикане, вернулся в Штаты с местью — мафиозный гад убил его невесту. Заклятый друг беглеца агент Брайан (Пол Уокер) тоже ищет этого гада, потому что тот возит в Штаты наркотики тоннами. Дорога к славе, как обычно, лежит через быстрые тачки, так что Брайан и Дом участвуют в подпольных автогонках, которые для все участников являются кастингом на право стать наркокурьером, а для старых друзей-врагов — возможностью добраться до главного злодея-наркобарона.

Франшиза "Форсаж" долгие восемь лет сохла и дохла. За это время стало казаться, что счастье взглянуть в маленькие глазки Вина Дизеля — не такое уж счастье, героизм его стал приобретать комический оттенок трех иксов, грандиозный "Риддик" забывался все надежней, а студии стали сомневаться, что нашли парня, который вытащит жанр экшн туда, где он был во времена титанов, вроде Сталлоне и Сигала.

Очевидно, чтобы подстраховать дизелевскую харизму закисью азота, на "Форсаж 4" позвали Джастина Лина, постановщика "Токийского дрифта" — единственной ленты из всей франшизы, ставшей культовой среди рейсеров. Потому что Лин — именно тот человек, который может сделать нужное ВЖЖЖЖЖ, состоящее из нелегальных уличных автогонок, гонки в громадном самодельном подземном туннеле между Мексикой и Калифорнией и сцены похищения бензовоза. И парень не подвел: все будет мелькать, рычать и жужжать, закись азота польется в бак на финишной прямой, спидометр будет показывать запредельные в городском потоке 160 (миль в час, разумеется), а лучшая в фильме сцена — самая первая, с угоном бензовоза, вообще, скорее всего, войдет в киноучебники, так что не опаздывайте.

В Америке, например, никто не опаздывал — "Форсаж" возродился с оглушительным грохотом, сборы в премьерные выходные в Америке составили 72 миллиона, Лин герой, а Дизель, очевидно вернул любовь студийных боссов. Теперь синопсис его следующего фильма Rockfish "человек на враждебной планете пытается поймать неуловимую гигантскую рыбу" читается с большим энтузиазмом, а запланированный "Ганнибал" с Дизелем в роли главного врага Рима кажется и вовсе многообещающим — там же будут гонки, хотя бы на слонах и колесницах?

Возвращаясь к "Форсажу", можно задать вопрос: а есть ли у этого фильма философские открытия и нравственный посыл?

Как ни странно, есть. Практически все герои и злодеи ездят на американских тачках, масклкарах семидесятых-восьмидесятых годов. Камаро, Мустанги и все такое прочее. Это красиво, их громадные двигатели легко форсировать, а в условиях, когда правительство отваливает кучу денег полутрупу детройтского автопрома, нужно возрождать к нему интерес. Печаль заключается в том, что после восьмидесятых тачки стали одноразовые, безыдейные и безвкусные. Какой современный автомобиль может быть супергероем, трансформером или просто челноком для наркодилера?

И последнее. "Форсаж 4", будучи явно последней частью саги, пытается закрыть тему рейсинга сразу двумя мрачными предупреждениями. Единственное трудовое приложение навыков стритрейсера — возить наркотики. Сколько веревочке не виться, а конец один. Так что — соблюдайте скоростной режим.

Взято с film.ru

"Форсаж 4", вышедший в российский прокат на прошлой неделе, собрал за первый уик-энд 288 млн. рублей, показав, таким образом, лучший, для зарубежного фильма, старт в 2009 году, а заодно второй (после "Мумии 3") самый успешный стартовый результат среди всех фильмов Universal.

В США "Форсаж" вышел две недели назад и также отличился: в первые выходные его насмотрели на рекордные для этого года 71 млн. доллров. По итогам двух недель в его домашней кассе собралось 116 млн.

Кинофильм о том, какой Вин Дизель не любит быструю езду, отодвинул на второе место к/ф "Тарас Бульба". За эту неделю лента Владимира Бортко собрала 112 млн. рублей, потеряв по сравнению с первой менее 50%, что очень неплохо для фильма, реакция на который была такой неоднозначной. Напомним, по итогам своего стартового уик-энда "Бульба" финишировал с 238,7 млн. рублей, став вторым лучшим начинателем в этом году после "Обитаемого острова", который в первые четыре дня накатали на 400 млн.

Взято с film.ru