"Звездный путь", он же Star Trek не был первым фантастическим телесериалом — еще в 1949м появился "Капитан Видео и его видеорейнджеры", а где-то недалеко был и знаменитый "Флэш Гордон", знакомый фантам по фильму 1980-го. Не является Star Trek и самым "долгоиграющим" космосериалом — здесь пальму первенства удерживает британский "Доктор Кто". Тем не менее, именно "Звездный путь" — самый влиятельный фантастический сериал в истории. И в первую очередь — благодаря исключительной педантичности его создателя и идейного вдохновителя, Джина Родденебери.

Культ

Слово "культовый" давно запрещено в приличном общества. Но именно "Звездный путь" был первым фантастическим сериалом, вокруг которого возник большой и устойчивый культ. Его последователей звали trekkie — они ревностно следили за каждой серией, собирались на собственные конвенции, общались по переписке (напомним, никакого Интернета в 1960-х не было), скупали всю атрибутику "Звездного пути". Самым известным trekkie стала Барбара Адамс. Будучи присяжной на скандальном расследовании финансовой деятельности четы Клинтонов в 1994-м, она ходила на заседания суда в костюме офицера Космофлота с полными регалиями. Секрет популярности ST не только в запредельном внимании к деталям, но и в самом характере франшизы — ее герои не обладают какими-то уникальными способностями, зато могут страдать лишним весом или приступами неуверенности в себе. Ассоциировать себя с такими персонажами молодому ботанику гораздо проще, чем с каким-нибудь Конаном Варваром.

Новый подход к франшизе

Главный вклад "Звездного пути" в кино- и теле-индустрию — деперсонализация франшизы. До этого, большие циклы всегда строились или на герое, или хотя бы на актере. С 1964-го года, за два десятка сезонов сериала и одиннадцать фильмов, в "Звездном пути" полностью сменилась команда, антураж и актеры, что впрочем, не влияло на его популярность. Возможно потому, что все перемены объяснялись в логике сериала. Чтобы познакомить зрителей с новой командой в Star Trek Next Generation, был снят отдельный полнометражный фильм. Угасание в 1990-х было связано не с новыми персонажами, а со смертью Родденбери — оставшиеся без идейного вдохновителя сценаристы начали откровенно халтурить. Потому сейчас впервые понадобилась "перезагрузка". И то, она тоже вписана в канон самого сериала. Так что люди не важны — важна создаваемая годами вселенная.

Клингонский язык

Долгое время у киношных инопланетян было два пути изъясняться: либо издавать малопонятные чавкающее-урчащие звуки, либо бегло говорить на английском, пусть и с небольшим акцентом. Только в 1979-м году появился первый инопланетный язык — клингонский, в честь одной из самых крупных рас вселенной "Звездного пути". Благодарить за это надо американского лингвиста Марка Окранда, которого создатели специально привлекли к работе над новым языком. Сегодня на клингонском говорит несколько десятков тысяч человек, существует специальный институт его обучения. Вышли даже "Эпос о Гильгамеше" и "Гамлет", переведенные и адаптированные для клингонов.

Последовательное отношение к науке

Хотя родители Родденбери принадлежали к какому-то баптистскому течению, сам Джин явно верил только в науку. Поэтому попросил отправить свой прах на орбиту. И поэтому же отличался особой тщательностью в отношении науки — насколько это возможно во вселенной с путешествиями сквозь черные дыры и телепортацией. Зато можно быть уверенными — телепортация всегда будет работать одним и тем же способом. И если потребуется что-то изменить, то это произойдет в соответствии с записанным каноном. На сегодняшний день вышли книги по физике "Звездного пути", устройству "Энтерпрайза" и других технических приспособлений, а также полный гид по галактическим технологиям.

Космическая политкорректность

Любая фантастика в первую очередь основывается на окружающей реальности. Но обычно — с небольшим опозданием. "Звездный путь" наоборот, всегда шел с опережением. И в этом тоже заслуга Родденбери. Он конечно не был провидцем — зато был оптимистом. Посреди бурных 1960-х тихий фантастический сериал стал вестником перемен. Уже в 1967-м появляется положительный русский герой — пилот Павел Чехов. А в третьем сезоне, в эпизоде "Пасынки Плутона" состоялось и вовсе знаковое событие — первый межрасовый поцелуй — между белым капитаном Кирком (Уильям Шатнер) и афроамериканкой лейтенантом Ухурой (Нишель Николс). Опасающаяся протестов на консервативном американском Юге телекомпания даже хотели снять вторую версию эпизода, без поцелуя. Но Шатнер и Николс намеренно завалили несколько десятков дублей, и все оставили как есть.

Телефоны-раскладушки

Самая очевидная вещь, которой мир обязан "Звездному пути". "Раскладушками" были устройства связи на "Энтерпрайзе". Там, правда, весь функционал был выведен на верхнюю закрывающую створку, а нижняя была антенной — в современных телефонах все строго наоборот. Инженеры компании Motorola, который и подсмотрели идею, даже не особо скрывали источник своего вдохновения — недаром первый телефон-раскладушка назван StarTAC. Оттуда же, кстати, пришли и беспроводные гарнитуры.

Взято с film.ru

Сын погибшего в бою капитана Космофлота Джеймс Кирк (Крис Пайн) хорошо проводит время — угоняет машины, дерется в барах и учит девушек плохому (что, кстати, доказывает: гопота — вечна). Судьба все равно приводит упрямца в курсанты академии звездного флота и это кажется, поначалу, правильным выбором — тут можно делать все то же самое, только девушек вокруг больше. Проблемы начинаются, когда эскадра флота и новехонький крейсер Enterprise отправляются на сигнал бедствия и попадают в ловушку, устроенную расой ромулан. Эскадра разгромлена, выжил лишь Enterprise, экипажу которого теперь нужно выяснить, с чего ромулане сорвались с цепи и как спасти планеты, которые они собираются уничтожить.

После предварительных показов сеть уже забита размягченным курлыканием фанатов Star Trek, и даже Кевин Смит, давший, видимо, подписку о неразглашении, неожиданно высказался в том смысле, что "Я посмотрел фильм, о котором не могу говорить, но вы сами понимаете, о чем речь. Так вот — это феноменально". Люди, выросшие на "Звездном пути" и наблюдавшие его медленное издыхание плодят превосходные эпитеты, говорят о том, что Джеймс Кирк — лучший из джеймсов кирков и о том, как идут Закари Куинто, сыгравшему Спока, остренькие ушки.

Тем, кому острые уши говорят только о черте из "Вечеров на хуторе близ Диканьки", стоит обратить внимание на режиссера — Джей Джей Абрамса. И дело тут не в том, что "Lost", не в том, что "Монстро", и даже не в том, что "Миссия: Невыполнима 3", которая была его режиссерским дебютом. Абрамс обладает довольно редким для коммерческих режиссеров талантом — точно знать, какие эмоции хочет выбить из зрителя. Сериал "Star Trek" вышел через пять лет после полета Гагарина. Фильм "Звездный путь" — через семь лет после затопления станции "Мир". Абрамс ясно понимал, что снимает космооперу в эпоху, когда космическая романтика скисла, однако был полон решимости добиться того же головокружения, что будили "Звездные войны" по одну сторону железного занавеса, или "Москва-Кассиопея" по другую — очень юного и очень чистого, в одну краску, чувства, что мир это большое приключение.

Похоже, что ему удалось. Ледяные равнины, населенные чудовищами, схватка на висящем над планетой космическом буре, путешествия во времени и зеленые (в буквальном смысле) девушки — Абрамс несется через свою вселенную, как мальчишка, впервые получивший свой автомобиль, по ночной трассе — с превышением скорости и завывая от восторга.

В конечном счете, главный талант этого человека — убеждать студии, что все можно. Можно снять "Миссия невыполнима" с раздавленным, плачущим Крузом, можно снять сериал, в котором никто не понимает, что происходит, и блокбастер о разрушении Нью-Йорка на бытовую видеокамеру. Можно снять "Звездный путь" после серии провалов и пенсионной фан-базе. Есть что-то очень заразительное в искренности этого постмодернистского чудовища, с удивительной страстью перебирающего осколки любимых книг, фильмов и историй. И если на "Звездном пути" вам покажется, что где-то вы это видели — в "Гаттаке", в "Звездных войнах" или еще где-то, это не важно. Осколок будет выбран из самого лучшего из разбитых зеркал. И в каждом осколке — солнце.

Взято с film.ru

Взято с film.ru